Из № 143 НЛО. О правде, лжи и советской литературе.
• Социалистический реализм в метафизическом измерении (Возможна ли ложь художественного вымысла?)
Статья Бориса Гаспарова о довольно-таки очевидных вещах, о которых, меж тем, всё же надо напоминать, видимо. В общем-то, любому очевидно, что фикшн является выдумкой, и оттого не может быть правдой, вообще не может оцениваться в рамках оппозиции "правда-ложь". То есть, говорит Гаспаров, фикшну невозможно дать моральную оценку, его можно расценивать лишь в эстетическом качестве. Впрочем, аргументация у него странная, какая-то высосанная из пальца: пассаж о том, что, мол, это не текст же аморален, а написавший его — ну это пустая риторика, вода. Странные парадоксы, к которым Гаспаров прибегает, чтобы найти слабое место соцреализма вместо раскритикованного им тезиса о лживости, не убеждают. С чего бы это читатель обязан остаться внутри выдуманной вселенной? И, в конце концов, рассматривать текст исключительно как эстетическое явление — это слишком узко.
• Метаморфозы Мюнхгаузена
А это уже Марк Липовецкий отмечает, как менялся образ Мюнхгаузена в советском контексте: от традиционного образа трикстера идеалов Просвещения до романтизированного свободного человека в несвободном обществе из фильма Марка Захарова (его Липовецкий ставит в один ряд с героями "Москвы-Петушков" и "Школы для дураков"). А также как он "деградировал" в постсоветское время — на материале Пелевина (это же Липовецкий, он не мог не, там ещё и Павленский появляется).
Если первый цикл мюнхгаузеновских метаморфоз в советской культуре охватывал трансформацию клоуна Просвещения в героя плебейской модерности, то второй — объединяющий позднесоветскую и постсоветскую культуру, может быть описан как превращение романтического диссидента в циничного президента, воплощающего коллективного Мюнхгаузена и олицетворяемый великим лжецом «общественный договор».