• Михаил Эпштейн. Авторы и аватары

Обожаю читать Эпштейна, как это он из довольно натянутой паронимии делает целую концепцию и вводит ряд новых терминов.

Обычно в мире творчества выделяются два типа личностей: автор и персонаж. Но есть еще один тип, который сочетает в себе авторские и персонажные черты. Проще всего назвать его аватаром, пользуясь терминологией компьютерных игр и виртуальной реальности. Аватар создается автором, и в этом смысле может рассматриваться как персонаж. Но он и сам выступает как автор, у которого могут быть свои персонажи.

Это вот как лирический герой, но более широко, не только относительно лирики, это ещё и всякие гетеронимы, мистификации, выдуманные и псевдоисторические рассказчики, приговские маски и т.п. Эпштейн даже иерархию авторов и аватаров выстраивает, вводя понятия гипер- и гипоавторства:

Гиперавторство (hyperauthorship; греч. hyper — «над, сверх, чрезмерно») — виртуальное или фиктивное авторство: создание произведений от имени «подставных» лиц, реальных или вымышленных. Понятие «гиперавтор» возникло у меня по аналогии с «гипертекст», то есть таким распределением текста по виртуальным пространствам, когда его можно читать в любом порядке и от любого его фрагмента переходить к любому другому. Так и авторство может рассеяться по многим возможным, «виртуальным» авторствам, которые несводимы к реально живущему индивиду.

Можно выделить два порядка гиперавторства: восходящий и нисходящий. Восходящий: менее авторитетный писатель приписывает свои сочинения более авторитетному, как правило, жившему до него. Например, книга Зоар, основание учения каббалы, была создана испанским автором Моше де Леоном (1250—1305), но приписана им рабби Шимону Бар Йохаю, который жил в Израиле во II в. н. э. Такая же «отсылка наверх» использована и основоположником апофатической теологии, неизвестным автором VI в. н. э, который приписал свои богословские трактаты Диониосию Ареопагиту, жившему в Афинах в I в. н.э. и упомянутому в новозаветных Деяниях святых Апостолов. В XVIII в. Джеймс Макферсон приписал свои стихи на гэльском языке древнему шотландскому барду Оссиану. Проспер Мериме выдал свои баллады за переводы сербских народных песен — «Гусли, или Сборник иллирийских песен, записанных в Далмации, Боснии, Хорватии и Герцеговине» (1827).

Нисходящий порядок гиперавторства имеет место, если автор скрывается за подставным лицом низшего социального статуса или меньшей известности. Так, согласно антистратфордианским версиям, полуграмотный актер Уильям Шекспир послужил литературной маской для великого философа Фрэнсиса Бэкона или для Эдварда де Вера, 17-го графа Оксфорда.[1] А. С. Пушкин скрыл свое авторство наивных и забавных историй за образом мелкого провинциального помещика И. П. Белкина.

Гиперавтору соотносительно понятие гипоавтора (hypoauthor; греч. hypo — «под»), то есть вторичного автора, от имени которого излагается идея или которому приписывается текст. Например, «Заратустра» — гипоавтор Фридриха Ницше в его книге «Так говорил Заратустра». Самый известный российский пример: болдинская осень 1830 года, когда Пушкин создал сразу нескольких гипоавторов и писал за всех: «Скупого рыцаря» — от имени Вильяма Ченстона (Шенстоуна), «Пир во время чумы» — Дж. Вильсона, «Повести покойного Ивана Петровича Белкина»… Если Пушкин — гиперавтор Белкина, то Белкин — гипоавтор Пушкина. Что касается поздних лирических стихотворений Пушкина, к ним тоже приложили руку гипоавторы: от англичанина Барри Корнуолла («Пью за здравие Мери…») до янычара Амин-Оглу («Стамбул гяуры нынче славят…»).

Есть по крайней мере три типа гипоавторов: 1) Историческая личность, писатель или мыслитель, такие как английский поэт Вильям Шенстоун, которому А. Пушкин приписал авторство «Скупого рыцаря», или малоизвестный итальянский поэт Ипполито Пиндемонте, которому Пушкин подарил одно из своих позднейших стихотворений («Недорого ценю я громкие права…»); 2) Фиктивный, вымышленный индивид, например Иван Петрович Белкин; Клара Гасуль, испанская актриса, которой Проспер Мериме приписал авторство своих пьес («Театр Клары Гасуль», 1825); старец Пансофий, автор «Краткой повести об антихристе» у Владимира Соловьева; 3) Литературный персонаж, например Иван Карамазов, автор поэмы о Великом инквизиторе и других сочинений, о которых рассказывается в романе Ф. Достоевского.

Один гиперавтор может иметь множество гипоавторов, но бывает и обратное соотношение, когда гипоавтор один, а предполагаемых гиперавторов — много. Так, если исходить из антистратфордианских воззрений, один гипоавтор, малограмотный актер «Шакспер», послужил маской неизвестному гиперавтору, которого разные толкователи идентифицируют как Фрэнсиса Бэкона и Кристофера Марло, Уильяма Стэнли, 6-го графа Дерби, и Роджера Меннерса, 5-го графа Рэтленда.

Если обратить внимание на последний абзац, понятно, что гипер- и гипоавторы относятся не столько к фактическим реалиям, сколько к теоретическим конструкциям, некой "гиперреальности", соединяющей мир текста и мир около текста (часть реального мира, связанная с текстом, скажем, реальный автор) и даже мир гипотез в случае с Шекспиром, тут ситуация понятна, ведь вроде как в истории остался именно гипоавтор, а гиперавтор неизвестен. Это больше и выше, чем просто разговор о гетеронимах, псевдонимах, подставных рассказчиках и авторских фейков, это попытка объединить все эти ряжения в общее поле и нащупать его структуры и закономерности, смелая и отчаянная, как это всегда бывает у Эпштейна. Кроме того, это поле понимается как возвращение "авторской" субъектности после пресловутой "смерти" на интерсубъектном и виртуальном уровнях: Однако следующий интеллектуальный сдвиг ведет к воскрешению авторства — уже в виде гиперавторства, которое несводимо не только к живущим индивидам, но и к структурным механизмам письма, а представляет собой сообщество виртуальных индивидов , между которыми происходит творческая интерференция. В этом смысле авторство не сверхлично, а межличностно : каждый из возможных авторов оставляет свой след в написанном, но далеко не всегда позволяет установить биологическое или биографическое происхождение этого следа.

Интересно, как в данной оптике рассматривать стихогенераторы? Т. е. ясно, что стихогенератор — это гипоавтор (вспоминаем Б. Сивко), а кто его гиперавтор? Конкретный пользователь, программист? Стихогенератор вовсе сводит на нет любые проявления биологии и биографии, находясь лишь внутри своего дискурса. Есть о чём подумать.