Чот забыл

В очередном номере кольтовских "Разногласий" рассуждают о Художнике.

• Глеб Напреенко о взаимоотношениях художника и Другого

Автор рассматривает различные художественные стратегии или, скорее, модусы художественности как различные виды взаимоотношений Художника и Другого, который этого художника признаёт таковым или не признаёт. Напреенко выделяет четыре вида взаимоотношений, от простого к сложному (схематично и грубо, но достаточно для того, чтобы их можно было использовать при случае):

1. Признание в качестве искусства объектов, которые не были созданы художником, т.е., объекты природы: узоры на окнах, молекула ДНК и прочее такое, что может так или иначе быть названо прекрасным. В данном случае некая "художественность" есть не более чем фигура речи, место художника заменяет восприятие объекта Другим (который в этом случае, наверное, даже не совсем Другой, поскольку субъект художественности отсутствует, есть только субъект восприятия, Другой совпадает с художником, выявляя прекрасное там, где оно не было задумано как прекрасное, возникает что-то вроде жеста редимейд, низведённого на уровень обыденности).

2. Художественный акт, возникающий как бы в целях хобби, этакая графомания, если привести говорить более общо о примере Напреенко (у него речь о художнике-психотике, для которого Другой находится в его собственной голове: В случае психотика, рисующего в стол однообразные серии картинок, Другой вписан в его возобновляемую продукцию — такой психотик постоянно конструирует воображаемого Другого сам внутри себя и внутри своего искусства, подражая некоему однажды найденному способу производства образов. Искусство здесь выполняет древнюю функцию повторяемого ритуала, скрепляющего мироздание, запускающего вновь и вновь круговорот жизни и предотвращающего его срыв и катастрофу. Дальнейшее возможное признание такого художника "настоящим" Другим (институциями признания), вписывание его в систему (ар-брют) — дело уже другое и не связанное со стратегией самого художника.

3. Другое дело "салонные художники", у них стратегия обратная: они изначально стремятся к признанию своего художества необходимыми институциями, встроиться в нужную систему. Их Другой — благосклонный зритель и критик. Салонный (или академический) художник вступает в отношения с Другим через требование и его исполнение — например, через требование исполнить пожелание заказчика или требование мастерства, соответствие которому, как предполагается, должно гарантированно приводить к успеху и признанию.

4. И, разумеется, в системе Напреенко самый сложный уровень взаимоотношений — у современного ( "радикального", как он его называет) художника. "Радикальный" художник прямо идёт на конфликт с Другим, требуя от него как бы непризнания, нарушает установленные институциями рамки искусства, хорошо о них зная. Жест такого художника сознателен и несёт определённые смыслы. Радикальный художник, идя навстречу отказу Другого в признании его настоящим художником, совершает нечто, подобное тому, что Лакан описывает как сугубо человеческую способность «притворяться, что притворяешься», — ведь именно через отказ в признании такой автор получает возможность быть художником. Природа ни на что подобное не способна — молекула ДНК не содержит в себе никакого вопроса Другому. Что не отменяет того, что ученый способен эту молекулу прочесть и ей восхититься, как и вообще «книгой природы», которая не знает, что себя пишет, — не знает о собственном знании, пока не появляется человек. <...>жест радикального художника скорее можно назвать антиритуалом — пропуском или поломкой на том месте, где ожидают повторения. Такой срыв повторения выводит на сцену искусства акт высказывания как проблему. Напротив, психотик и его искусство полностью погружены в язык — но язык как текст, как систему значений, в которой акты высказывания теряются и не прочитываются. <...> Радикальный художник пытается (обычно безуспешно) выпрыгнуть за границы соответствия и гарантированных эффектов, установив с Другим более игривые отношения — отношения, в которых стоит вопрос о желании, а не только о требовании. Такой вид взаимоотношений сложен также и потому, что сочетает в себе и перерабатывает три предыдущих и без них не существует. Это такая надстройка-надстройка, художественная рефлексия над искусством.

Далее Напреенко эту классификацию использует для обоснования различных подходов к пониманию искусства.

• Елена Петровская об искусстве, художнике и эстетике в современном мире.

А вот ещё с Сигмы три ответа на старый беньяминовский вопрос о том, что делать с произведением искусства в эпоху воспроизводимости:

• Бедные шедевры

Меж тем я разобрался, как читать тексты на сайте ВопЛит, какая же там ебанутая система, они и вправду мудаки. А также в ЖЗ появился свежий НЛО, в общем, есь чо почитать)