Тут у одного текста поехала вёрстка и получился крутой визуал. И его посвятили мне, еееее)



Пишет  rockatansky:

ДОМ НА ДЕБАРКАДЕРЕ I

URL записи

Из № 143 НЛО. В разделе "Социология чтения" в этом номере представлены две любопытные статьи о рецепции литературы и режимах чтения. Первая, внимание — о фанфикшоне.

• Практики эмоционального чтения и любительская литература

Наталья Самутина помещает феномен фанфикшна в контекст современных подходов к тому модусу чтения, который называется эмоциональным, или вовлечённым в противовес критическому, или дистанцированному. На примере русскоязычного фэндома ГП она исследует особенности читательских стратегий фанфикшна, а через них — эмоционального чтения как такового. Судя по всему, Наталья Самутина хорошо изучила феномен изнутри и наверняка обитает где-то на просторах уютного дайрика.

• Современная поэзия и «проблема» ее нечтения: опыт реконцептуализации

Евгения Вежлян пытается переопределить феномен поэзии внутри литературы, подходя к ней (поэзии) не изнутри, "как она создаётся", а снаружи — "как и зачем она читается", как возникает читательский путь в поэзии, как человек к ней приходит и по каким причинам уходит. Вежлян наблюдает как поколенческие различия в восприятии поэзии, так и различия в отношении к "легитимированной" классике и к современной поэзии, где приходится ориентироваться практически самому. Ну, и различие в медиумах, конечно.

Кстати, о поэзии. Давненько здесь не было отзывов на учебник "Поэзия". Что ж, вот ещё парочка:

• Отзыв Петра Казарновского

• и, конечно, Сергея Зенкина

В них особенно интересны перечисления некоторых неточностей и ошибок книги, как чисто терминологических, так и общая концептуальная хаотичность.

Из № 143 НЛО. О коллективных бессознательных страхах советских людей перед вещами.

• Опасные знаки и советские вещи

Очень занимательная история "гиперсемиотизации" обыденных вещей в 30-е годы. Гиперсемиотизация — это вычитывание каких-то знаков там, где их нет. Ну, всем знакомы всякие коды Да Винчи и прочая конспирологическая чепуха. Вот в статье рассказывается о том, как вся эта чепуха в своё время рассматривалась властями СССР на полном серьёзе: в маслобойках находили свастики, в рисунках и узорах — призывы к свержению власти, а на спичечных этикетках — профиль Троцкого.



В статье есть меткое сравнение подобного поведения людей с отношением крестьян к "адописным иконам". Символическое и там, и там оказывается важнее реального. И ещё: власть, создав прецеденты гиперсемиотизации, потеряла в итоге над ней контроль, за пристальное вычитывание вражеских знаков принялся народ, что создало для власти проблему.

Фактически мы имеем дело с трехсоставным процессом. На идеологическом уровне, породив «фантом право-левой оппозиции», советская власть создала себе модель врага, не имеющего ни конкретного образа, ни единой программы, ни однозначных примет в какой бы то ни было области – и, по ее собственным словам, врага скрытого. Советский сатана был невидим, находился везде и занимался всем. Попытки цензуры на уровне текстов отследить его деятельность через оставляемые знаки породили ситуацию, когда объектом символической порчи мог оказаться любой предмет окружающей действительности (от домов до спичек) и в любом сочетании. Настоятельная необходимость выделить, опознать и прочесть несуществующее антисоветское сообщение на уровнях идеологии и цензуры столкнулась с третьим уровнем интерпретации, где текст «прочитывался» в вернакулярной среде с помощью фольклорных механизмов, что способствовало появлению множества ненужных советской власти антисоветских сообщений и буквальному впечатыванию их в предметы быта.

• Чужие отравленные вещи

А это про страхи перед публичными и иностранными вещами. Там можно найти охуительные истории про лезвия в жвачках, сифилис на помаде, вшей на джинсах и негров, моющих члены в стаканах газировочных автоматов.

• Три черных «Волги»: Молчание и страх в советских городских легендах

И, наконец, страхи перед властью. Вполне конкретный страх перед чёрным воронками трансформировался в детскую страшилку про чёрную Волгу с номером ССД (Смерть Советским Детям) и странными маньяками внутри.



• За гранью стакана: Идеальные вещи в постсоветской «советской утопии»

И бонусом: про утопическое восприятие советских вещей в постсоветское время на примере городских легенд о гранёном стакане.

Из № 143 НЛО. О правде, лжи и советской литературе.

• Социалистический реализм в метафизическом измерении (Возможна ли ложь художественного вымысла?)

Статья Бориса Гаспарова о довольно-таки очевидных вещах, о которых, меж тем, всё же надо напоминать, видимо. В общем-то, любому очевидно, что фикшн является выдумкой, и оттого не может быть правдой, вообще не может оцениваться в рамках оппозиции "правда-ложь". То есть, говорит Гаспаров, фикшну невозможно дать моральную оценку, его можно расценивать лишь в эстетическом качестве. Впрочем, аргументация у него странная, какая-то высосанная из пальца: пассаж о том, что, мол, это не текст же аморален, а написавший его — ну это пустая риторика, вода. Странные парадоксы, к которым Гаспаров прибегает, чтобы найти слабое место соцреализма вместо раскритикованного им тезиса о лживости, не убеждают. С чего бы это читатель обязан остаться внутри выдуманной вселенной? И, в конце концов, рассматривать текст исключительно как эстетическое явление — это слишком узко.

• Метаморфозы Мюнхгаузена

А это уже Марк Липовецкий отмечает, как менялся образ Мюнхгаузена в советском контексте: от традиционного образа трикстера идеалов Просвещения до романтизированного свободного человека в несвободном обществе из фильма Марка Захарова (его Липовецкий ставит в один ряд с героями "Москвы-Петушков" и "Школы для дураков"). А также как он "деградировал" в постсоветское время — на материале Пелевина (это же Липовецкий, он не мог не, там ещё и Павленский появляется).

Если первый цикл мюнхгаузеновских метаморфоз в советской культуре охватывал трансформацию клоуна Просвещения в героя плебейской модерности, то второй — объединяющий позднесоветскую и постсоветскую культуру, может быть описан как превращение романтического диссидента в циничного президента, воплощающего коллективного Мюнхгаузена и олицетворяемый великим лжецом «общественный договор».

в моих ладонях остаются
— на прощанье —
отпечатки
плеч твоих
угловатые очертания
углубления

более ничего

прозерпина вернулась
в желудке
зёрна гранат
ракет
самодельных взрывных устройств

за полгода в аиде
вся пропахла тенями

Чота какой-то беспонтовый флешмоб у писателей и поэтов в этом месяце: за полторы недели успели помереть Евтушенко, Гаррос, Волохонский, а сегодня ещё и Ковальджи.

• Панк-культура: маргиналии на полях

Заинтересовались? На самом деле там мало интересного, добрую половину разговора Кирилл Кобрин рассуждает о различиях "высокой культуры" и "низкой", а потом они с Симоном пытаются определить труъ-панк и приходят к выводу, что истинным панком на Руси был разве что Свин, а сейчас по труъ-панковски поступает только... Шнур. Ещё там есть рассуждения о русском репе, о схожести его с русским роцком, и вообще, Кобрин там зажигает мама не горюй, если ты ещё в душе говнарь и человек модернового подхода к искусству (я такой), а также маргинал и разночинец с претензиями на "высокое", вооружись огнетушителем.

Итак, за пару дней митинги успели осмыслить и мифологизировать. Уже под вечер воскресенья была создана главная трактовка, главная проблема и главный миф митингов, который и стал обрабатываться в дальнейшем: "митинги школьников". На огромное количество молодых людей обратили внимание все, и каждый счёл своим долгом объяснить это. И вот какие причины, наверное, из этих объяснений можно выделить, или Что характеризует новое поколение в политическом плане?

- Утопия 90-х. Это реально новое поколение, это те, о которых шутковали в интернетах, что они прожили всю жизнь при Путине и ничего больше не знают, а значит, и не захотят, не с чем сравнить. На деле оказалось немного иначе: особый фан 90-х превратился для них в некий утопический миф, который поддерживался ностальгичной оптикой поколения постарше; этот миф начал выражать себя через эстетику, моду, с особой ироничной оттяжкой, конечно, но тяготение очевидно. В преддверии митингов на этот миф наложился опыт более близкий, но всё такой же смутный и, главное, неудачный:

- Незакрытый гештальт Болотной. Разочарование и фрустрация от протестов 2012-го и их последствий через старшее поколение коснулись нынешней (около)школоты тоже в уже готовой оболочке мифа. Этот неудачный опыт вполне способен восприниматься как вызов и, как и в случае с 90-ми, он романтизирован, он так или иначе воспринимается как ориентир и требует повтора со стороны нового поколения.

- Невключённость и безальтернативность. Становление гражданской сознательности именно в это шизоидное время, когда возник и быстро опустел, но не пропал агрессивный дискурс ведущих тв-медиа, всё больше расходящийся с реальностью и всё ярче становящийся психотическим, но направленный на совсем иное поколение, не умеющий в язык нынешней молодёжи, так вот, это становление происходит вне исчерпавших себя баталий, вне оппозиций, сформированных 2012-ым, и не находит себе места в политическом дискурсе. Все попытки власти говорить о патриотизме насквозь лживы, гнилы и старпёрны, институции, в которые могла бы себя включить молодёжь, свёрнуты — людям негде выражать себя политически. Кроме этого, действующие раньше отсылки к "стабильности", которыми можно было кормить недовольных, уже не работают, терять по сути нечего, никакого позитивного будущего не видно, а старики из власти — будь они представлены депутатами или училками, учителя же тоже власть для школьников, даже родаками — покушаются на главную свободу — интернеты. А интернеты, что самое главное, это не просто источник мемасов.

- Мобильный интернет как определяющий мышление медиум. Новое поколение сформировано не просто интернетом, а мобильным интернетом. Он позволяет одновременно находиться и в реале, и онлайн, существовать в пересекающихся мирах и, при случае, мгновенно переходить между ними. О протестах 11-12-х годов по всему миру говорили как о протестах из Фейсбука, для нынешнего митинга уже и Фейсбук стар, в дело вступают более молодые и гибкие сервисы, одни из них закрыты, другие, напротив, открыты. Мессенджеры — непубличное пространство, позволяющее координироваться без лишних глаз. И стримы, превращающие реальность в паноптикум, фиксирующие всё здесь и сейчас и транслирующие в открытый доступ. Подобные медиумы формируют и определённое мышление, если стационарный интернет гордился своей горизонтальностью, то чего уж говорить о мобильном, он не просто горизонтален сам по себе, он ещё и вступает в синтагматические связи с реальностью и начинает за ней следить и корректировать. Всё большую популярность среди молодого поколения набирает и даркнет. Дети дают отпор посягательствам взрослых на их свободу, взрослые этого пугаются и выдумывают синих китов, например, а интернет начинает этих китов воплощать. Это больше чем конфликт поколений, это конфликт медиумов, конфликт структур мышления и сообщения, которые формируют эти медиумы. "Быть онлайн" теперь вовсе не значит "быть вне реала", возможность быть одновременно и в реале, и онлайн приводит к тому, что интернеты покушаются на реал, а реальные действия могут быть совершены ради Спектакля в интернете: если раньше тебя бы не заметили, сейчас достаточно сделать стрим, выложить видео, запилить пост и получить свою дозу хайпа. Кроме того, невключённость нового поколения в политику приводит к появлению новой формы поиска подростками собственной идентичности, отличной от привычных нам "субкультур".

- Поиск идентичности в политических координатах. Это, конечно, не серьёзное отношение к политическим проблемам, а примерка стиля, причём не столько во внешнем виде, как раньше, а именно в репрезентации себя в интернетах. Это реакция на скорость информации, на требование ориентироваться в потоках "пост-правды", на хайповые инфоповоды. Пояснить надо не за шмот (хотя и за шмот тоже), а за отношение к инфоповоду. Не "с какого раёна", а с какого квадранта политических координат, левачок, правачок? Как относишься к феминизму/ЛГБТ/Трампу? Увы, я сейчас слишком упрощаю этот пункт, на деле тут необходимо очень много разбираться и, желательно, на временнОй дистанции и через собственный опыт, у меня же ситуация обратная, я нахожусь на дистанции от этого опыта, но во время его формирования. Потому я могу сказать лишь о том, что у меня возникает такое чувство, но насчёт его соответствия действительности я хз. Впрочем, каждый пункт этого расклада по большей части мифологичен, кидайте тапки в каментах, обсудим, чо) это событие свежее и неоднозначное, его ещё осмыслять и осмыслять, давайте делать это вместе)

Ну а вообще всё это в целом накладывается на вполне понятную причину, которой одной, наверное, и достаточно:

- Молодая горячая и заскучавшая кровь жаждет выполнения своей эдиповой миссии)) Над ними не довлеет советская травма, зато манит миф свободного и открытого гражданского общества, в котором они могли бы комфортно проявлять себя сообразно своим амбициям, а не расположению к раздающей руке. Да, это мои личные романтические сопли, это моя эйфория от митингов, дайте же помечтать немного, ну ёпта)

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра